Лютеране появились в России еще в XVI в., вскоре после начала Реформации в Европе. В те времена иноземцев сюда приглашали часто. Вспомним, к примеру, что московский Кремль с его соборами и башнями был построен итальянским архитектором Аристотелем Фиораванти. В 1524 году при московском князе Василии III (1524 – 1533) шведские купцы получили право торговать в России. Среди них возможно, уже были те, кто был знаком с учением Лютера. Правда, в самой Швеции лютеранство начало активно распространяться только с восшествием на престол династии Ваза 6 июня 1523 г., а официальной религией оно стало в 1593 г.
Во все времена тесным контактам между народами и конфессиями служила не только торговля, но и политика в вместе с ее составной частью – войной.
Сын Василия III Иван Грозный зимой 1558 года начал Ливонскую войну за выход к Балтике. (продолжалась до 1583) Когда его войска под командованием Барбашина-Шуйского, Андрея Курбского и Воротынского захватывали один прибалтийский город за другим, русский царь уже понял, чтобы удержаться на балтийских берегах нужно уважать обычаи людей, непохожих на привычных его подданных. И в первую очередь - уважать веру. А вера была крепка - одним из первых городов мира, принявшим Лютерову реформу стала в 1521 году Рига, за ней вскоре последовали Таллинн и Тарту. И молодой царь Иван обещал жителям покоренной Ливонии не только свободу молиться Христу так, как они молились, но и право торговать по всей России беспошлинно. А это значило путешествовать, селиться и, разумеется, собираться для совместной молитвы от Балтийского моря до Уральских гор, куда простирались в ту пору его владения. Многих, впрочем, переселяли насильно, угоняя в плен. В 1565 году в Россию было отправлено все население прибалтийского города Дерпт (совр. Тарту) и в их числе пастор Веттерманн. Сам грозный царь любил беседовать с пасторами о богословских проблемах, однако, ему совсем не нравилось уступать в споре. Одного из них, сравнившего Лютера с апостолом Павлом, царь попотчевал своим хлыстом.
В 1569 – 1572 гг. в России побывало посольство шведского короля Юхана III во главе с Павлом Юстеном, лютеранским епископом Турку, выпускником Виттенбергского университета. Его записки стали первым произведением о России, написанном на финском языке. Более года по приказу Грозного члены посольства провели в ссылке в Муроме (с 24 сентября 1570 по 23 ноября 1571 г.).
Так или иначе, появление в российских городах пленных лютеран из Ливонии стало началом признания лютеранства одной из государственных российских конфессий. Накануне 1576 года переселенным под Москву немцам-лютеранам было дозволено открыть свой храм - церковь Св.Михаила. Правда, через два года она была снесена. Но в 1584 г. была отстроена новая кирха, возникли приходы в Казани, Костроме, Новгороде Великом, а в 1594 г. появился приход в Нижнем Новгороде.
Начавшаяся в первые годы XVII века Смута привела к тому, что иностранцы в массе своей покидали Москву. Но стоило стране хоть немного успокоиться, и немцы (а тогда немцем называли почти любого иностранца - говорили аглицкия немцы, французские немцы, голландские немцы, шведские немцы) возвращаются в Москву, строят церковь Св. Петра и Павла.
И тогда же, в начале XVII века первый русский не только принял протестантство, но даже стал пастором. Мы не знаем, был ли он лютеранином или реформатом, но зато знаем его имя - это некий Никифор Григорьев, отправленный со товарищи Борисом Годуновым в Англию набираться ума-разума. О восемнадцати первых студентах из России сначала за смутным временем забыли, а потом просто потеряли их следы. Нашелся только Никифор, но и он не вернулся - на родине за измену православию ему бы по-простому отрубили голову.
Тем временем, лютеранство проникало в Россию иными путями. В конце XVI - начале XVII века Московское царство, ослабевшее от внутренней сумятицы и войн с соседями, оказыается не в силах удерживать Ижорскую землю (или Ингрию), бывшую уже несколько веков ареной постоянных боев между русскими и шведами. Шведские войска занимают Ингрию, которая по Столбовскому миру 1617 г. почти на столетие отходит короне Святого Олафа. А в Швеции, напомним, еще в 1593 году лютеранство было объявлено государственной религией для всех подданных. В их числе были и финны, чья земля стала шведской по Ореховецкому миру 1323 года. Как отголосок этого многовекового владычества шведский язык по сей день служит вторым государственным языком Финляндии. В 20-е годы XVI века в Финляндии начинается Реформация. Одним из ее выдающихся деятелей стал Михаил Агрикола, учившийся в Виттенбергском университете, где преподавал сам Лютер. Перевод Нового Завета на финский язык, выполненный Агриколой, позволил финнам узнать Божье Слово, и тот же перевод лег в основу финского литературного языка. Михаил Агрикола получил признание как церковный деятель (он был удостоен сана епископа) и как дипломат - он умер в родном Выборге, возвращаясь из московского посольства. Он был похоронен там же, в старом кафедральном соборе, руины которого вместе с уцелевшей колокольней с часами до сих пор высятся в самом центре этого города напоминанием о трагических войнах середины XX века.
Когда Ингрия стала шведской, король Густав II Адольф обещал новым православным подданым уважать их веру, но тем не менее, велел в 1622 году построить на каждом погосте по лютеранской кирхе. Местное население - ижору и водь, он считал финнами, а потому с сомнением относился к их православию. Тем более, здешние люди не были тверды в христианской вере: мало что изменилось со времен архиепископа Макария, писавшего Ивану Грозному об ижорских мольбищах в лесах, на болотах, возле рек и источников, до визитации 1681 года, когда нарвский суперинтендант Николай Гецелиус отметил, что из 600 человек едва ли один может прочесть наизусть “Отче Наш”, а символ веры помнит один из тысячи. А что касается 10 заповедей - они в этой земле неизвестны вовсе. Шведы смотрели на Ингрию как на землю, еще не слышавшую Слова. Отсюда - их миссионерские усилия. Правда, серьезными успехами они не увенчались. Если местное дворянство перешло в лютеранство, практически, в полном составе, то простой народ продолжал держаться прежней православной веры.
Еще в 1611 году, до окончания войны, в Лемболово был образован первый лютеранский приход. А в 1618 году, сразу по подписанию мира, Ингрия включена в состав Выборгской епархии. Тогда же из Германии приглашают в шведскую столицу, Стокгольм, типографа Петера фон Целова, владеющего кириллицей. Ему поручают издать для населения Ингрии лютеранский катехизис - на финском языке, но русскими буквами. Издатель работал неспешно - книга появилась лишь в начале 40-х гг. Тем временем другой издатель - Бенгт Матссон - уже успел издать и катехизис, и словарь, и грамматику, и Евангелие на русском языке, но чем-то не угодил властям и оказался в тюрьме.
В 1639 году выборгский генерал-губернатор разделил территорию Ингрии на два пробства - ниенское и ивангородское. А уже через три года в Нарве была создана суперинтенденция - специальное церковное управление, ведавшее всеми делами, касающимися поставления священников и содержания храмов. При персоне суперинтенданта находились четыре асессора - швед, финн, русский и немец. К концу XVII века в Ингрии насчитывалось уже 28 лютеранских приходов, разделенных на 3 пробства. В 1671 году в Ниене была освящена новая церковь для выделившегося шведско-немецкого прихода. Продолжали существовать и приходы православные, испытывавшие, разумеется, многие трудности. В 1675 году православным жителям Нарвы было велено принять лютеранство или переехать в Копорье. Однако, судя по всему, распоряжение не выполнялось.
Тем временем в Москве положение лютеран было нестабильным. 2 марта 1643 г. царь Михаил Федорович приказал сломать две кирхи в Китай-городе и у Земляного вала, т.е. в черте Москвы. Самодержец поступил так в отместку за то, что расстроился брак его дочери Ирины и датского принца Христиана-Вальдемара. Однако, служилых лютеран в Москве было столь много, что без своей церкви они не могли обходиться, и тогда 13 июля того же года царь издал указ, гласящий: «Дать служилым иноземцам-немцам в Немецкой слободе место: вдоль 30 сажень и поперек тож 30 сажень под их богомолье и поставить избу для евангельского чтения, чтобы Бога молить по их вере и двор для приезду огородить в 20 саженях». Т.о. лютеранские церкви выносились за пределы Москвы, в немецкую слободу, или, как говорили на Кукуй, где, начиная с 1652 г., по указу Алексея Михайловича, должны были вообще селиться все неправославные иноземцы, чтобы, как говорили «всякого осквернения русским людям не бывало». В этой, говоря современным языком, сегрегации был тот положительный момент, что на Кукуе было разрешено построить три новые кирхи и завести свое кладбище.
В конце же века окрепшая Россия стала возвращаться в Прибалтику.
Петр I указом от 16 апреля 1702 г. разрешил лютеранам свободно исповедовать их веру. Лютеранский приход существовал в Петербурге с момента основания новой столицы. Самая первая церковь располагалась на частном участке вице-адмирала Крюйса, примерно там, где нынешняя Миллионная улица выходит к Марсову полю. Там тогда шумел Финский рынок.
После смерти Крюйса земля была продана, и при императрице Анне Иоанновне (1730 – 1740) лютеранской общине стараниями канцлера Андрея Остермана был выделен участок между Малой и Большой Конюшенными улицами. И доныне здесь в шаге друг от друга высятся шведский храм Св. Екатерины на Малой Конюшенной, известная всем, кто хоть раз бывал на Невском, немецкая базилика Св. Петра и Павла и финская церковь Святой Марии. Но церкви на левом берегу Невы не могли вместить всех желающих. И вот в 1732 году в кадетском корпусе на Васильевском острове открывается капелла освященная во имя святого архистратига Михаила. Потом лютеранские церкви строятся в Санкт-Петербурге одна за другой. И к 1917 году их насчитывалось 26, включая часовни.
Управление ими было поручено юстиц-коллегии, совместно с Синодом РПЦ, а в 1819 году лютеранские церкви Российской империи были подчинены генеральной консистории, ее президента назначал государь-император, считавшийся епископом всех российских лютеран.
Число ингерманландских пробств и приходов оставалось тем же, что и при шведах- 28 в начале XX века. Это неудивительно, в Российской империи до 1905 года переход из православия в другую веру считался уголовным преступлением. Если один из родителей был православным, то дети обязательно крестились в православной церкви. Таким образом, лютеранские церкви в России оставались моноэтническими и, к тому же, достаточно четко делились на немецкие, финские, шведские и эстонские.
22 июля 1763 императрица Екатерина II пригласила иностранцев переселяться в Россию, обещая им свободу вероисповедания. Три четверти переселенцев были протестантами, большинство из них – лютеранами. Селились переселенцы в Поволжье, Новороссии и в окрестностях Санкт-Петербурга. Вторая волна переселений имела место при сыне императрицы – Александре I. При нем в 1811 г. был составлен порядок богослужения, в 1819 г. учреждена Генеральная Консистория, первым президентом которой был назначен Иоганн Цигнеус.
Если Екатерина Великая и ее внук Александр покровительствовали немцам, то ее сын – Павел Петрович был благодетелем для ингерманландских финнов. В его бытность наследником престола его резиденцией и владением была Гатчина, центр Южной Ингрии. В 1782 г. в селе Колпаны великий князь открыл для своих подданных-финнов начальную школу, которая была преобразована в учительскую семинарию, готовящую учителей финских народных школ, органистов и канторов для приходов. Она просуществовала до революции и выпустила 230 учащихся.
В 1832 г. был принят Устав ЕЛЦ.
Накануне революционных потрясений в России насчитывалось 206 приходов, 460 церквей и часовен, более трех с половиной миллионов человек, исповедовавших лютеранство (включая Прибалтику). Большинство российских лютеран составляли немцы, за ними по численности шли финны, латыши, эстонцы и шведы.
Ленинский декрет об отделении церкви от государства 23 января 1918 года на время позволил лютеранам почувствовать себя свободнее, чем в Российской империи. Они получили возможность даже участвовать в работе международных лютеранских объединений. Но такое положение дел длилось недолго. В 1929-1930 гг. в год великого передома начинаются новые гонения. К началу Великой Отечественной войны все храмы были закрыты, а пасторы оказались в заключении. Последней была закрыта осенью 1938 в селе Юкки к северу от Ленинграда, а 20 декабря того же года состоялось последнее богослужение в Гатчине. 28 августа 1941 г. был отдан приказ о выселении немецкого населения Поволжья, а весной 42-го 30 тысяч ингерманландских финнов из Всеволожского района Ленинградской области были отправлены на Север и за Урал. Но христиане продолжали слушать Слово, собираясь в домах под видом семейных торжеств и проводя богослужения на кладбищах. Некоторым пасторам, таким как Пааво Хаими и Евгению Бахману, Артуру Пфайферу и Юхани Вассели Господь позволил пережить годы тюрем и ссылок, но чаще всего проповедь вели обыкновенные миряне, лишенные долгие годы возможности соучаствовать в таинстве Святого Причастия. Определенное значение в судьбе российских лютеран сыграл тот факт, что по итогам Второй мировой войны в состав СССР вошли Эстония, Латвия и Литва, в населении первой из которых лютеран было подавляющее большинство, а среди жителей двух других последователи этой христианской конфессии представляли довольно большую группу. В Нарве, на самой границе с Ленинградской областью с 1960 г. начали проводиться богослужения на финском языке.
В сентябре 1956 г. в Акмолинске была воссоздана первая немецкая евангелическо-лютеранская община, чьим пастором стал Евгений Бахман.
Примерно в то же время, в конце 50-х годов оказавшиеся в Петрозаводске финны-ингерманландцы обращаются к властям с просьбой о регистрации прихода. Прежде чем она была удовлетворена, прошло 11 лет обиваний начальственных порогов. В конце 1969 года первый финский лютеранский приход получил официальное признание, что дало ему право купить дом и начать богослужения 2 февраля 1970 года.
Вторым приходом финнов-лютеран - стал приход в Пушкине, 11 декабря 1977 года открывший двери для верующих. Это был первый приход собственно на земле Ингрии, получивший право на законное существование. Другие общины, например Колтушская, вынуждены были собираться в частных домах.
Оба прихода относились к Евангелическо-Лютеранской Церкви Эстонии. Нарвский пастор Элмер Куль стал первым настоятелем петрозаводского прихода.
Всего же в 1980 г. в СССР насчитывалось 80 зарегистрированных лютеранских общин.
На фото: церковь в п. Калевала (Ухтуа) в Северной Карелии. Фото О.Дыба

Статьи и материалы
Главная страница